13–18 июня в британском Аскоте пройдут традиционные Королевские скачки. В эти дни вся Великобритания наряжается в шляпы и делает ставки. Победитель получает кубок из рук королевы Елизаветы II. Традиционно кубки изготавливает Garrard — старейший ювелирный дом в мире, расположенный на лондонской Альбемарль-стрит.
Альбемарль-стрит — первая односторонняя улица в Европе. Она стала односторонней в 1911 году, когда здесь обосновался ювелирный дом Garrard. По соседству располагался Королевский институт Великобритании, в котором проходили лекции звезд науки того времени. Когда на улице демонстрировали очередное открытие или проводили опыт, протолкнуться возможным не представлялось. А в Garrard меж тем регулярно наведывались королевские особы, которые не желали стоять в пробках. Улицу решено было сделать односторонней, чтобы хоть как-то регулировать потоки людей и лошадей.
Короны английской империи
«Всего мы создали пять корон для британских монархов, — начинает рассказывать директор по наследию бренда Джессика Кэдзоу, с которой мы поднимаемся на второй этаж по массивной парадной лестнице. — Вот это комната королевы Марии Текской, бабушки Елизаветы II. В 1911 году, став королевой после замужества, она примеряла свою будущую корону именно здесь. Потом мы создали корону для ее мужа — Георга V, для сына — Георга VI, который взошел на престол после отречения брата ради женитьбы на американке Уоллис Симпсон, и поработали с короной королевы-матери. Пятая корона — траурная, для Виктории. Когда скончался Альберт, она отказалась носить праздничную корону, и Garrard, будучи к тому времени придворным ювелирным домом, создал для нее миниатюрную корону, которую можно увидеть на ее зрелых портретах».
Кстати, должность придворного ювелирного дома была введена в реестр специально для Garrard актом парламента. Началось все с недоразумения. Во время коронации Виктория надела колье и серьги, которые считала государственным имуществом. Но оказалось, что они принадлежали ее бабушке, королеве Шарлотте, которая оставила их одному из 15 детей, и в 1839 году родственник королевы Эрнест Август, герцог Камберленд, подал на нее в суд и доказывал, что значительная часть украшений королевы Виктории, включая те самые колье и серьги, принадлежит ему. После тщательного изучения архивов в 1857 году суд подтвердил его права. А пока суд изучал бумаги, раздосадованная Виктория приказала произвести тщательную опись своих украшений, а серьги и колье — скопировать. Справиться с задачей лучше, чем опытная ювелирная компания Garrard, не смог бы никто. Там отлично разбираются не только в камнях, но и в лицензиях и ювелирном законодательстве.
«Компанию основал Джордж Уикс в 1735 году. Тогда его услугами пользовался Фредерик, принц Уэльский, — объясняет Джессика, открывая массивный старинный фолиант, который хранится тут же, за стеклом. — Но в 1792-м компанию купил Роберт Гаррард, приобщивший к делу сыновей. Под их управлением она стала выделяться не только уровнем мастерства (все они были талантливыми ювелирами), но и уровнем управления: цены были стабильными, кредит со сносными процентами, бизнес шел независимо от кризисов. Компания быстро завоевала высокую репутацию среди британских аристократов. Неудивительно, что Виктория выбрала именно Garrard для того, чтобы сделать опись королевских украшений и копию колье и серег, с которыми были связаны важные воспоминания. Так в 1843 году Garrard стала придворной ювелирной компанией, а те самые колье и серьги до пор их носит Елизавета II».
Помимо серег, Елизавета II носит тиару-кокошник, изготовленную в Garrard. Ее свадебная тиара тоже отсюда. Легенда гласит, что в день свадьбы тиару так активно примеряли, что она сломалась. Тогда королева-мать предложила Елизавете выбрать любую другую из обширной коллекции, но Елизавета настояла именно на тиаре Garrard. Тогда тиару срочно доставили на улицу Альбемарль, где ювелиры дома, которые работают тут же, на третьем этаже, привели все в порядок.
Мастерство Garrard оценили и другие королевские особы. На 84-й странице в книге заказов можно найти список украшений, заказанных императором Александром II. Среди них — брошь, украшенная бриллиантами и жемчугом, за 3 500 фунтов стерлингов. Сегодня это составляет около 2,8 миллиона фунтов. Покупки император оплачивал наличными, приезжая в столицу Туманного Альбиона навестить дочь Марию, которая была замужем за сыном Виктории Альфредом, герцогом Эдинбургским. «Говорят, что, когда Мария Александровна появилась при дворе королевы Виктории, та сразу полюбила ее, — объясняет Джессика. — Но не только из-за характера и манер. Помимо этого, Мария была миллиардершей, которая отлично одевалась и могла дать фору самой королеве. Тем более у ее отца была целая империя, а не просто королевство! Но Виктория не стала мириться и в конце концов создала свою империю». Так с легкой подачи королевы Виктории Garrard начала делать украшения и регалии для истеблишмента в Индии и Азии.
Статус придворного ювелирного дома оставался за Garrard до 2007 года. «А потом настали новые времена, — улыбается Джессика, — королевская бухгалтерия стала полностью прозрачной, и статус королевского ювелира начали выставлять на тендер. Теперь это просто контракт на несколько лет. Но мы все равно очень рады, что в этом году мы выиграли контракт на три года на право создавать кубки для Королевских скачек в Аскоте. Мы почти всегда создавали эти кубки, поэтому в новых условиях для нас важно знать, что в течение ближайших трех лет это право остается за нами».
Кубки
Кубки и прочие изделия из серебра — вторая традиционная часть наследия Garrard. В любой более-менее значительной коллекции изделий из серебра обязательно будут кубки, блюда, вилки и ножи Garrard. А спортивные кубки — рука об руку со столовым серебром. «Награды за спортивные мероприятия в виде кубков начали делать в 1680–1700-е годы, — говорит Джессика. — Тогда люди тоже считали деньги, и, если надо было подарить кому-то слиток серебра, то у него должно было быть применение. А из кубка можно пить. Что логично, потому что победу надо отпраздновать тостами и выпивкой. Скачки — традиционный британский вид спорта, а на Королевских скачках награду вручает сам монарх. Поэтому естественно, что, будучи королевскими ювелирами и специалистами по серебру, в какой-то момент мы начали делать кубки для Аскота и прочих престижных спортивных мероприятий».
Самый известный из них — Кубок Америки 1851 года. Он представляет собой массивный серебряный кувшин — переходящий приз, который уже много лет достается самой быстрой яхте, принимающей участие в этой престижной регате. «Но мы можем делать и современные кубки, — объясняет Джессика. — Для скачек в Дерби мы сделали скульптуру лошади из серебра, запаянную в акриловый блок. Но Аскот — это другое. Это традиционное мероприятие, на которое приходит до 80 тысяч человек, дизайн кубков ежегодно утверждают королевская комиссия и сама королева. Именно поэтому мы взяли пять традиционных форм и предложили несколько вариантов ручек и крышек. Каждый кубок — чуть больше 30 сантиметров в высоту, постамент — около 10 сантиметров. Нам даже не надо создавать новые литейные формы, все уже давно существует в наших архивах. И все равно на производство каждого кубка уходит до 12 недель, ведь Garrard в этом случае — это не просто дизайн, это 300 лет опыта. Помимо пяти позолоченных кубков, мы изготовили 90 серебряных линеек, на которых выгравированы имена всех королевских лошадей — победителей Аскота, и 90 небольших серебряных кубков, из которых можно пить за победу лошади, на которую вы поставили. Все это в честь 90-го дня рождения королевы 11 июня. Мне очень нравится выбор для главного кубка Golden Cup, который получает победитель среди победителей. Чтобы его выиграть, нужно быть не просто сильной и выносливой, но впечатляющей лошадью. Поэтому и форма кубка должна отражать силу, стабильность, впечатлять. Традиционно форма кубка каждый год меняется, но я спросила у комиссии: можем ли мы оставить золотой кубок таким же, как он был в прошлом году, ведь форма идеальна? Они сказали, что спросят. Спросили, и в итоге у нас та же традиционная форма. Это моя личная радость!»
Коммерсантъ Lifestyle от 14.06.2016, 14:10
