В главном лондонском музее декоративно-прикладного искусства, V&A, открылась долгожданная выставка Cartier. В сентябре прошлого года она была анонсирована как гвоздь сезона. Сам факт громкого сообщения о выставке за восемь месяцев готовил публику к тому, что она будет невероятно популярной. Обилие городской рекламы и статей, рассказывающих о «событии, равного которому не случалось последние тридцать лет», дает понять: независимо от того, любите вы украшения или нет, это определенно must-see сезона.
Подготовка выставки началась года два назад, после того как бывший ювелирный редактор британского Vogue Рейчел Гарран стала куратором специальных ювелирных проектов в V&A: музей получил свежий, не замыленный архивно-музейным подходом взгляд с ориентацией на большие бренды.
Само название — просто «Cartier», без всякого сужения, конкретизации и фокуса,— говорит о масштабе задумки. Формат — все, что вы хотели (или даже не догадывались, что хотели) знать о главном столпе современной ювелирной индустрии. Сам по себе бренд Cartier — грандиозная маркетинговая машина с потрясающей историей. Это легенда, которой до сих пор удается оставаться живым организмом и объектом желания и профессионального восхищения. Поэтому такой всеобъемлющий подход понятен. С другой стороны, он таит в себе много опасностей: как рассказать обо всем и в то же время не превратить рассказ в винегрет разрозненных фактов?
В 2018 году в Музее дизайна проходила небольшая выставка, посвященная Cartier, которую курировал знаменитый архитектор сэр Норман Фостер. Он сфокусировался на определенном периоде — первой половине ХХ века — и конкретной теме: как инновации в науке и технике вдохновили Луи-Франсуа Картье на создание уникальных дизайнерских объектов. Тогда история бренда была вписана в историю научно-технической революции, и это был острый и смелый подход. Сейчас совершенно другая история. Задача перед кураторами Хелен Молсворт и Рейчел Гарран стояла грандиозная — объяснить, как из всех парижских ювелирных мастерских конца XIX века именно Cartier удалось стать королем ювелиров и ювелиром королей.
Техническая безупречность, тонкое чувство времени и социальных изменений, маркетинговый талант — все это было у владельцев бренда. Не у основателя Луи-Франсуа, который выкупил и сохранил за собой маленькую ювелирную мастерскую в 1847 году, а у его внуков Луи-Франсуа, Пьера и Жака. Это они сделали из мастерской бренд-легенду — наручные часы, вдохновленные формой танка, каминные часы, механизм которых мистически парит в воздухе, украшения, превратившие ориентальные резные камни в парижскую модную ювелирную игрушку Tutti-Frutti. Все эти достижения надо было собрать, упаковать и показать источники вдохновения, стоявшие за ними,— от Египта и Индии до Ирана и Японии. Не говоря уже о России, где филиал Cartier до 1917 года был одним из самых успешных.
В экспозиции собрано более 350 экспонатов. Часть из них принадлежит архиву V&A, часть — архиву бренда, какие-то собраны из личных коллекций. Многие вещи экспонируются впервые, какие-то часто мелькали в каталогах аукционов. Можно рассматривать выставку, двигаясь вдоль витрин в чинной очереди, можно — выборочно подходя к самым привлекательным для вас экспонатам (уже после второго зала очередь рассасывается, и ощущение движения в метро в час пик пропадает). Независимо от того, какой подход вы выберете, вам удастся увидеть главное: мастера Cartier не боялись экспериментировать с материалами, формами, размерами и технологиями.
Одна из самых больших удач выставки в том, что она не выстроена в хронологическом порядке, скорее она повествует о направлениях развития: вот тут вдохновение из путешествий, тут — заказы для королевских особ, тут — коллаборации с кино и украшения с бриллиантами, созданные для селебрити или как реквизит. Особая витрина выделена под украшения Уоллис Симпсон, заказанные для нее герцогом Эдуардом (и часто спроектированные им самим). Еще одна — для богатств индийских махарадж: в начале ХХ века те приезжали в Париж с сундуками камней и фамильных украшений, чтобы переделать их в европейском стиле.
Отдельное удовольствие — увидеть, как выглядели сегодняшние бестселлеры бренда в начале 70-х годов ХХ века, когда дизайнер Альдо Чипулло их придумал: знаменитые гвоздь и браслет Love имели совсем другие размеры, объемы, пропорции. Этим знаковым вещам отдана совсем маленькая витрина. И это тоже важное кураторское сообщение: «Мы хотим показать вам, что Cartier гораздо больше того, к чему вы привыкли».
