Ирина Кубяк — предприниматель, основатель и идейный вдохновитель трехъязычного проекта Parentotheca (в его рамках Ирина и ее супруг Давид изучают осознанное родительство и научный подход к воспитанию детей), спикер мастермайнд-сообщества «Мудрый родитель» и участник проекта Medium, а кроме того, мать троих мальчиков (вся семья сейчас живет в Ричмонде), поэтому свои знания подкрепляет практикой. «Коммерсантъ UK» попросил Ирину поделиться главными инсайтами с нашими читателями.
— Ваш блог «Парентотека» утверждает, что родительство можно «регулировать» с помощью научных знаний. Можете ли рассказать о самых главных работающих инсайтах, которые вы получили из прочитанных книг?
— В родительстве мы часто опираемся на опыт, а не на знания. В русскоязычном дискурсе о родительстве всегда делается акцент на родительском инстинкте, но я считаю, что такого инстинкта нет, это просто повторение опыта из нашего детства, в котором может быть много ошибок. Ученых в последние тридцать лет очень интересует, как дети развиваются, учатся, как они осваивают различные навыки, как они взаимодействуют с окружающим миром — на эту тему уже есть много исследований. Мощным катализатором различных исследований стало растущее количество ментальных заболеваний и психических расстройств, особенно среди детей и подростков — раньше считалось, что первые признаки депрессии появляются только годам к двадцати. Современные исследователи стараются понять, какие факторы — в том числе из тех, за которые ответственны родители,— влияют на психическое здоровье детей и что родители и общество могут с этим сделать. Также за последние три десятилетия появилось очень много исследований мозга, и в целом прогресс нейробиологии и нейропсихологии позволил нам лучше понять, как развивается наш мозг, как работают различные процессы мотивации и как формируются навыки. Мы стали больше понимать, от чего зависит человеческое поведение. Появилось и много различных исследований мозга подростков: если раньше считалось, что это уже почти взрослый мозг, просто с меньшим количеством функций, то сейчас ученые уже лучше понимают, какие там происходят процессы.
Главные работающие инсайты, которые я получила и которые работают на практике у меня,— это стили родительства. Сами стили родительства были выделены и исследованы еще в 1970-х годах. Диана Баумринд, наблюдавшая за детьми школьного и дошкольного возраста и их семьями, выделила стили воспитания, которые были связаны с различными результатами у детей. Тот стиль, который она связала с наиболее положительными результатами во всех сферах, она назвала авторитетным. Что это значит — быть авторитетным родителем? Такие родители теплые, поддерживающие, активно вовлеченные в жизнь своих детей, но при этом они поощряют самостоятельность, устанавливают строгую и последовательную дисциплину, у них также есть высокие ожидания. В 1990-х годах Лоренс Штайнберг, который считается ведущим исследователем подростков и детей, применил эту теорию о воспитании детей к подросткам и в целом расширил определение авторитетного воспитания. Это важно, потому что сейчас очень много говорится о мягком родительстве, при этом вторая часть — дисциплина и обучение навыкам — отходит на второй план, в результате чего может дойти и вовсе до вседозволительного родительства, когда родители позволяют детям все. Вторая крайность — это когда родители сосредоточены на дисциплине и ждут от детей результата, и тогда ребенок не чувствует себя счастливым. Важно, чтобы в воспитании были и границы, и теплота и поддержка. Наверное, это основа моей философии воспитания детей.
Еще один вывод, который оказал огромное влияние на мое родительство,— то, что дети нуждаются в чувстве контроля над собственной жизнью. Когда они ощущают, что что-то зависит от них, они становятся сосредоточенными, целеустремленными, внимательными к настоящему моменту и оптимистичными. Чувство контроля — это противоядие для токсичного стресса, который негативно влияет потом на жизнь ребенка, на его способность учиться, на его психологическую устойчивость. Когда у ребенка есть чувство контроля, у него больше шансов развить внутреннюю мотивацию; сотни исследований показали, что ощущение контроля (даже больше, чем реальная возможность управлять какой-то ситуацией) связано практически со всем, чего мы хотим для наших детей,— с физическим и ментальным здоровьем, с самомотивацией, с учебными успехами и затем, в будущем, с карьерными достижениями. Поэтому важно с самого раннего детства давать детям возможность это чувство контроля ощутить — давать ему возможность делать простые выборы, поощрять принятие решений, учить навыкам решения проблем, развивать мышление роста.
Третий инсайт — это то, с чем мы сталкиваемся каждый день в родительстве. Часто родители воспринимают какое-то поведение ребенка так, как будто он хочет сделать им что-то назло. На самом деле, как говорят ученые, исследующие развитие детского мозга, часто, когда дети эмоционально реагируют (капризничают, истерят), это потому, что у них еще нет хорошо развитых функций мозга, позволяющие контролировать поведение и эмоциональные реакции. Это совершенно изменило то, как я реагирую на детское поведение. Задача родителей — помочь ребенку освоить и развить навыки самоконтроля и решения проблем. Самоконтроль продолжает развиваться на протяжении всего детства, и любые сложные моменты всегда являются возможностью развить эти навыки, а не поводом позлиться на ребенка.
— Многие считают, что научное воспитание работает только на «подарочных» детях, а со сложными можно справляться только авторитарными методами...
— Темперамент — это важно, но у меня трое детей, и они все разные, и к каждому нужен свой подход. Например, один у меня склонен к тревогам, часто смотрит негативно. Когда мы послали двоих детей в один и тот же лагерь, после первого дня старший сказал, что это был самый ужасный день в его жизни, а младший сказал, что было классно, они играли и вообще было супер. Многие научные исследования, например исследования родительских стилей или чувства контроля, показывают, что это не зависит от темперамента ребенка. Да, каждому ребенку нужны теплота, поддержка и безусловная любовь, вне зависимости от его темперамента; если родитель просто говорит: «С нашим это не сработает»,— нужно сначала попробовать. Есть какой-то набор инструментов, которые один за другим нужно применять к своему ребенку, и тогда обязательно что-то найдется, что поможет выстроить нужную траекторию в воспитании.
— Как вы считаете, можно ли современным родителям с помощью научных знаний исправить какие-то ошибки, которые систематически допускали их родители, бабушки и дедушки? Мне кажется, что наше поколение было достаточно травмировано воспитанием. Как эту цепочку неправильных выборов и решений не передать по наследству?
— Я не знаю ни одного родителя, который осознанно хотел бы испортить своего ребенка и сделать ему плохо. Наши родители, наверное, старались делать лучшее, обладая теми знаниями и ресурсами, которые у них были тогда, но, видимо, эти ресурсы и знания просто не позволяли воспитывать нас достаточно бережно. Наша задача — это не фокусироваться на прошлом, а попробовать понять их выбор, используя навык perspective taking, понять, в какой жизненной ситуации ваши родители были. Многие из них сами были детьми — моей маме, например, было восемнадцать, когда я родилась, и даже с точки зрения нейронауки это еще детский возраст. Понятное дело, что на помощь приходили бабушки и дедушки. У того поколения любое воспитание было повторением их опыта из детства. Когда мы начинаем переписывать этот нарратив своего детства, мы понимаем, что наши родители, бабушки и дедушки не воспитывали нас осознанно,— так мы можем, во-первых, отпустить обиды, а во-вторых, сосредоточиться на нужном нам будущем. Не на том, как что-то исправить, а на том, что делать, чтобы эти ошибки не повторялись.
Я бы, наверное, начала с того, что задала бы себе вопросы: «Каким взрослым я хочу вырастить своего ребенка? Какие отношения я хочу с ним иметь, когда он вырастет? Какие ценности я хочу ему передать? Каким навыкам я хочу его научить?» А потом — уже самый важный вопрос: «Каким родителем я должен стать, чтобы вырастить такого ребенка?» Когда у тебя уже есть цель в будущем, ты не фокусируешься на том, что было в прошлом, а идешь к своей цели и выстраиваешь свой родительский путь согласно этой цели. Опять же, все начинается с осознанности. Любое родительство — это не про детей, не про наших родителей, а про нашу личность. Нужно начать в первую очередь работать над собой, над своими реакциями, эмоциями, поведением, привычками, внутренней целостностью и выстраивать отношения с самим собой.
— У нас принято сравнивать детей друг с другом, в то время как большинство психологов, фокусирующихся на воспитании, утверждают, что человека нужно сравнивать с ним вчерашним и смотреть за личным ростом самого ребенка, а не за его ростом в контексте других. Если рассказать об этом старшему поколению, оно реагирует так: «В таком случае, без здоровой конкуренции, ребенок ничего не добьется». Как вы считаете, кто в этой ситуации прав?
— Понятно, что мы, родители, когда сравниваем ребенка с другими и считаем, что ему нужна здоровая конкуренция, просто боимся, что наш ребенок не будет компетентным в этом мире, что он не сможет конкурировать с другими взрослыми на рабочем месте. Но если вы сравниваете с абстрактным Васей, то от этого ребенок успешнее не будет, зато ваши отношения очень сильно пострадают. Драйв воспитания должен быть основан не на страхе того, что ребенок ничего не достигнет и не станет успешным, он должен быть основан на конечной цели — на том, чего мы хотим от ребенка. Что мы должны сделать для того, чтобы ребенок был компетентным? Исходя из ответов на этот вопрос и стоит двигаться вперед.
Я сторонник идеи «Do your best and forget the rest» («Делай что должно, и будь что будет»). Я всегда говорю своим детям, что в каждой задаче нужно выложиться на сто процентов. Мы нормализируем ошибки — мне кажется, русскоязычная культура воспитания не прощает ошибок: у нас всегда ставят оценки красной ручкой, перечеркивают работу. Если мы нормализуем ошибки, если мы подойдем к ошибкам с точки зрения мышления роста, дети сами начнут извлекать уроки из своих поражений и на основе этого выстраивать свои компетенции.
С научной точки зрения, если вы хотите, чтобы ваш ребенок добился успеха в жизни, для этого есть формула Анджелы Дакворт — талант умножить на усилие равно навык. Когда у нас уже есть навык, нам нужно приложить еще больше усилий, чтобы чего-то достичь. Когда мы фокусируемся на навыках и на прогрессе, на усилиях, ребенок сможет развить эту компетенцию — это будет гораздо эффективнее, чем сравнение с другими детьми.
Нужно также понимать, что успех в жизни зависит как от когнитивных навыков, так и от характера. Нашу энергию нужно инвестировать в то, чтобы развивать когнитивные навыки детей и развивать черты характера (такие, как твердость, оптимизм, ответственность за свои поступки). У каждого ребенка есть свои сильные стороны, и нам как родителям нужно понять, что ему не обязательно быть лучшим во всем. Если у него сильная сторона — русский язык и литература, не беда, что у него не будет экстраординарных успехов в математике, это еще ничего не значит с точки зрения его будущего и компетентности в будущем.
В прошлом году у моего среднего сына, Алекса, отменили национальный экзамен SAT, но все равно сделали контрольный срез, чтобы понимать, на каком уровне дети находятся. При этом результаты публично не объявляли, и, когда я спросила почему, мне ответили: «Чтобы дети друг с другом себя не сравнивали. У каждого свой прогресс, свой темп обучения, сравнение ведет только к тревоге и влияет на самооценку, приводя к фиксированному образу мышления».
— Ваши дети росли в Польше и в Великобритании, также вы наблюдали за воспитанием четырех младших сестер и детей друзей в России. Можете ли рассказать о главных ключевых различиях этих трех систем и сказать, какая из них для вас ближе?
— Недавно я разговаривала с англичанкой, мамой из нашей школы, и она мне рассказывала про русскую девочку из другой школы, подружку ее дочки. Она как-то попала на день рождения, и там были в основном русскоязычные люди (понятно, что наши всегда вместе все держатся). Для нее стало шоком то, насколько русские родители одержимы обучением своих детей: у них очень высокие ожидания в духе «учиться, учиться и еще раз учиться». В Англии к этому подходят более расслабленно — да, есть высокие ожидания, но нет сильного давления на детей и нет идеи, что нужно учиться с утра до ночи. У меня дети ходят только в primary school, и мне нравится, что в их школе большой акцент на обучении через игру и детям дается выбор, чем они хотят заняться, например рисованием, лепкой или чтением (ребенок может сам выбрать, и ему не обязательно сидеть и делать то, что делают все). В детских садах в Польше, как и в России, упор на то, что «сейчас мы все рисуем», «сейчас мы все делаем вот этого кота», и все сидят и, как миньоны, мастерят кота. В Англии меньше структуры в начальном обучении, не заставляют делать то, что делают все. В школах обязательно есть структура, но, опять же, в начальных классах (особенно в key stage 1) большой упор на обучение через игру и креативные проекты.
Еще одно большое отличие — это программа социально-эмоционального обучения, недавнее нововведение. Ее смысл в том, чтобы научить детей основам эмоционального интеллекта: упор идет не только на IQ, но и на EQ. Детей учат тому, что такое дружба, что такое навыки ассертивности (умение отстаивать свою точку зрения, не нарушая границ других и не впадая в крайности.— Прим. ред.), как отстаивать личные границы. В России и в Польше такого нет.
Также мне очень нравится идея cross learning. Например, если проходят Древний Рим, то эту тему изучают не только на уроке истории: на математике будут учить римские цифры, на музыке будет какая-нибудь песня о римлянах, на изо они будут делать щит римских легионеров. Не то, что ты один раз выучил и пошел дальше, это пересекается на всех предметах.
В английских школах мне нравится также упор на командную работу. Младшие дети не сидят вдвоем за партой, они всегда работают за большим столом (хотя иногда их и разбивают на пары — у них есть партнер по чтению, например). Их учат работать в команде. Также сейчас в английских школах идет большой упор на установку на рост, они подчеркивают, что каждая ошибка — это возможность чему-то научиться. Ошибки здесь нормализированы, в России же как будто нет права на ошибку.
На переменах здесь дети бегают на улицах. Это, казалось бы, маленькая деталь. У нас в школе нельзя было бегать на переменах и нельзя было выходить из школы, нам разрешали это только в старших классах, мы все время были замкнуты в пространстве. Здесь детей выпускают во двор, они там носятся, всю энергию выплеснут — и возвращаются обратно на урок. Как показывают исследования, это очень важно для когнитивных процессов в нашем мозгу: дети, у которых есть возможность побегать, заняться физической активностью, лучше учатся, запоминают и усваивают информацию.
Еще в английских школах есть национальная программа, что и в каком триместре изучать, но учителям дают выбор, как преподносить информацию, не обязательно идти строго по учебнику. Есть целые порталы для учителей, где они могут выбрать материалы и подобрать различные пособия в зависимости от динамики класса.
— Хотелось бы еще спросить про детей-билингвов. Ваши дети владеют тремя языками. Многие родители стараются не напрягать детей лишним иностранным, так как опасаются речевых задержек или проблем со всеми языками разом, другие, напротив, пытаются создать билингвальную среду дома искусственным образом. Зачем развивать билингвальность и как это лучше сделать?
— Это зависит от ребенка, но, насколько я знаю, задержки речи обычно не зависят от того, на скольких языках ребенок разговаривает. Часто родители связывают задержку с тем, что они пытаются ввести два языка, но у этого могут быть совершенно другие причины. У нас дома три языка, и они все вписались очень органично. Мы следуем принципу OPOL (один родитель — один язык), то есть я говорю с ними по-русски, муж — по-польски плюс среда английская. Когда мы уехали жить в Польшу на три года, это немного изменилось: польский стал языком среды, а английский стал языком школы. Я не видела никакой задержки в развитии, но было интересно, что дети до трех лет не понимали, что разговаривают на трех языках, для них это как синонимы для нас. Сначала для них все один язык, а примерно в три года у них в мозгу включается лампочка, что это три разных языка. Например, коллега мне рассказывала, что, когда ее ребенок осознал, что мама с папой разговаривают на разных языках, он начал им друг друга переводить, хотя они знают языки друг друга. Я знаю, что есть родители, которые фанатично относятся к своему родному языку, по субботам отводят детей в русскую (или польскую, греческую — неважно) школу, читают дома только книги на родном языке. Да, это во многом работает, особенно в детстве, а потом за этим уже сложнее следить.
Научно подтверждено, что у билингвов лучше развиты исполнительные навыки мозга, такие люди более креативно подходят к решению задач, способны с разных сторон посмотреть на проблему, у них лучше фокус и контроль внимания, они лучше переключаются с одной задачи на другую. Кроме того, у детей-билингвов лучше развита рабочая память. С точки зрения долгосрочных позитивных последствий — ученые обнаружили, что у билингвов медленнее проходит процесс когнитивной деградации, они меньше подвержены деменции и болезням вроде Альцгеймера. Так что я считаю, что, если у родителей есть возможность выращивать билингва, нужно этим заняться.
Как это сделать? Во-первых, нужно начать как можно раньше, не бояться, что будет задержка речи (если такое происходит, лучше обратиться к специалистам). Важно создавать возможности взаимодействия с языком как можно чаще, хотя это очень сложно сделать, когда ты живешь в другой стране. Если, например, русские родители, живущие в России, пытаются учить немецкому, нужно, чтобы у ребенка был контакт с живым языком, чтобы он понимал, что это не просто какой-то секретный язык, на котором с ним пытаются поговорить родители, а что это реальный, живой язык, который используется другими, не только взрослыми, но и детьми.
Когда наши дети учились в английской школе в Польше, я заметила, что, несмотря на то что преподаватели были носителями языка, дети все равно учились друг от друга. У старшего сына английский акцент пропал спустя два месяца, потому что он перенял польский акцент у своих сверстников, начал говорить по-английски с сильным польским акцентом. Если в семье несколько детей, то старший ребенок, как правило, говорит лучше всех на языке родителей, а младший уже не очень, потому что между собой дети общаются на языке игры. Сейчас мои дети общаются между собой на английском, хотя они могут отвечать мне по-русски, а отцу — по-польски. Младшему гораздо сложнее, чем всем остальным, отвечать мне по-русски. Но мне кажется, главное — не создавать сильного давления на ребенка, для ребенка это должно быть весельем, а не работой.
— Многое в формировании личности зависит от климата внутри семьи. Но что делать, если ребенок столкнется с буллингом, токсичным отношением или какой-нибудь паразитической дружбой за стенами дома — в детском саду, школе, в футбольной команде и других компаниях?
— К сожалению, буллинг и токсичные отношения — это часть жизни. Буллинг всегда был и в нашем детстве, он будет и у наших детей, и у внуков. Рано или поздно ребенок столкнется с этим. Часто родители пытаются защитить ребенка, навести суету, но мне кажется, что, если ребенок приходит и в какой-то момент открывается вам на тему буллинга, родителям главное — активно выслушать и понять, что происходит, а не сразу вскакивать на коня и бежать спасать. Конечно, все зависит от ситуации: в каких-то случаях нужно вовлечение родителя, в других следует помочь ребенку найти внутренние ресурсы, чтобы с этим справиться.
Превентивно родители могут учить ребенка навыкам ассертивности, учить его постоять за себя, но не в насильственном контексте (вроде «дай ему сдачи, как следует отлупи его в туалете»), а в том, чтобы ребенок мог уверенно сказать «нет», уверенно ответить тому, кто его буллит, что не хочет, чтобы с ним так обращались. Сами булли, как правило, неуверенны в себе и пытаются найти слабость в других людях, чтобы почувствовать себя сильнее. Когда ты объясняешь это ребенку и позволяешь ему развить навыки ассертивности, умение показать булли, что ты на самом деле сильный и можешь через это пройти, ребенок сможет активно отвечать этому булли, и тогда проблема буллинга (если это школьный буллинг, а не какой-то критический абьюз) может решиться сама собой. Но иногда, конечно, бывают серьезные кейсы, влияющие на психическое здоровье ребенка. На этот случай в английских школах есть целые системы борьбы с буллингом, и нужно вовлекать школу, чтобы преподаватели помогли разобраться.
Также важно, чтобы родители помогали ребенку развивать здоровую самооценку. Без этого никуда. С токсичными отношениями так же — навыки ассертивности, самооценка. Я считаю, что дома должна быть система ценностей: она даст ребенку точку опоры, стержень, который поможет ему вовремя остановиться, вовремя понять, что эта дружба никуда не приводит, и найти в себе силы ответить обидчику.
Часто родители говорят: с тем дружи, этот хороший, а этот плохой, я не хочу, чтобы ты с ним общался. У нас всегда есть на все мнение, мы пытаемся контролировать ситуацию, но дети обычно реагируют на это так, словно мы диктуем им, как жить. Эксперты в родительстве советуют родителям освоить навыки коучинга и вести диалог: «Почему ты дружишь с этим мальчиком? Какие качества в нем тебя привлекают? Как бы ты оценил поступки, которые он совершает, и как эти поступки влияют на других? Что ты об этом думаешь? Хорошая ли это дружба?» Родитель может задавать эти вопросы и стимулировать мозговую деятельность ребенка, и ребенок сам потом может прийти к выводу, что это не самая продуктивная и не самая лучшая дружба, что, наверное, есть кто-то другой, с кем можно подружиться, с более позитивными паттернами поведения. Но это искусство — вести диалог с ребенком и активно слушать, не давить и не навязывать свое мнение, а вопросами подталкивать его к тому, чтобы он сам сделал выводы. Опять же, играет роль возраст ребенка. С маленькими детьми так сделать проще, подростки же более зависят от своих сверстников, друзей, для них мнение друзей всегда важнее родительского — это тоже связано с развитием мозга. Тогда наша задача как родителя — не контролировать, а иметь влияние на ситуацию. Это, опять же, зависит от нашего родительского стиля, от того, насколько мы можем выстроить отношения с ребенком и насколько мы можем дать ему тепло и поддержку, помочь выстроить границы, привить правильные ценности и нормы поведения. Если у нас дома есть культура того, как мы себя ведем, а то, что выходит за эти нормы, нужно обсуждать, дети, как правило, сами приходят к правильному решению.
— Как поступать с выбором хобби? Понятное дело, что дети, которые определяются с профессией, например выбирают стать профессиональными спортсменами, начинают заниматься своим делом в раннем-раннем детстве. В то же время многие дети пробуют и бросают увлечения, например если окажется, что заниматься труднее, чем казалось на первый взгляд. Как помочь ребенку не только выбрать интересное дело, но и развить умения?
— В целом сейчас многие ученые считают, что раннее детство — это период, когда нам как родителям нужно предложить ребенку попробовать как можно больше разных вещей. В этом возрасте у детей есть интересы — балет, рисование,— они пытаются пробовать разные активности, и это нормально. Дети начинают испытывать страсть к чему-то и им действительно хочется что-то делать, когда они входят в подростковый период, то есть примерно в двенадцать-тринадцать лет. Их мозг уже переходит на новую стадию развития, они могут сосредоточиться. До этого, как правило, основная рекомендация — это попробовать как можно больше разных вещей.
Опять же, многое зависит от темперамента ребенка. Например, у меня старший сын любит плавать, и в Англии их учат по разным уровням. Например, первый уровень — когда они научились не тонуть, второй — когда они могут лягушкой плавать. Он был уже на последнем уровне, к нему подошла тренер и сказала: «Давай ты пойдешь в спортивный клуб, где учат уже пловцов? У тебя талант, ты молодец». Он пришел на предварительный отбор, и ему сказали: «Все классно, но если ты будешь так махать ногами, как сейчас, тебя дисквалифицируют на соревнованиях». Макс пришел домой, сказал, что больше не будет плавать и что вообще ему это никогда не нравилось. Мне потребовалось две недели, чтобы все это разобрать, раскрутить ситуацию, помочь преодолеть его ограничивающие убеждения — он считал, что он недостаточно хорош для спортивного клуба.
Все ситуации разные. Из-за чего ребенок хочет бросить: он потерял интерес или тренер дал негативный комментарий, и ребенок не может это переварить? Здесь задача родителя — это понять, почему ребенок не хочет ходить на кружок. Например, Макс у меня очень хотел играть на скрипке, ему все нравилось, он проходил полгода, а потом сказал, что музыка ему не подходит. Окей, попробуй что-то другое. Но при этом у нас есть правило: never quit on a bad day (никогда не бросай, когда у тебя что-то не получается). У нас будут дни, когда все идет супер, классные тренировки, и будут дни, когда нам тяжело, тренер сделал замечание,— именно в такие моменты дети приходят и говорят: «Все, я больше не буду этим заниматься». Если это просто был не очень удачный день, я предлагаю доходить до конца семестра, до конца года, до конца оплаченного срока. Довести дело до какого-то органичного финала — это то, что развивает твердость характера.
У среднего сына, Алекса, есть папа одноклассника — олимпийский пловец. С ним была встреча класса, на которой он рассказывал, как он тренировался, попал на Олимпийские игры, и Алекс пришел в этот же день и сказал: «Я буду олимпийским пловцом». И все, он каждый день ходит на тренировки, он прямо одержим этим плаванием, а теперь у него появилась еще и гитара, он прям с ней спит.
Часто, когда речь идет о спорте, это нереализованная мечта родителей. Например, они говорят: «Меня никогда не водили на фигурное катание, а вот теперь ты будешь моим Плющенко» — и заставляют ребенка. Если почитать потом истории этих спортсменов, которые в детстве потеряли интерес к спорту, но родители настаивали продолжать занятия, мы увидим, сколько потом у них психологических проблем, особенно у гимнастов и фигуристов. Так лучше не делать, нужно смотреть по ребенку и отпускать свои амбиции. Есть очень много вещей, которыми можно заниматься в жизни.
— Как помочь ребенку выбрать что-то, что ему действительно пригодится? Например, ты хочешь отдать ребенка на шахматы, потому что это развивает мозг, а он говорит: «Стану хоббихорсером».
— Я считаю, надо ребенку дать заниматься тем, что ему нравится. Часто ребенок не может найти мотивацию чем-то заниматься, потому что мы постоянно ему говорим: туда не иди, это не делай. Если дать ему заниматься тем, чем он хочет, у него усиливается чувство контроля, появляется более сильная внутренняя мотивация делать еще что-то в жизни. В нашей культуре очень однобокое восприятие успеха — например, если ты инженер, если ты знаешь английский, если ты математик, то ты чего-то добьешься. Но есть масса других способов добиться успеха в жизни, не обязательно делать что-то связанное с традиционным выбором профессий. Один из основных фокусов в позитивной психологии — если человек делает то, что ему нравится, то, к чему у него душа лежит, если он проявляет в этом свои стороны характера, не нужно корректировать его слабости, лучше дать ему полностью сфокусироваться на его сильных сторонах. Тогда у него будет больше шансов добиться успехов в будущем. Поэтому родителям нужно просто отпустить свое эго: если хочет заниматься хоббихорсингом, пусть ходит. Что поможет в данном случае родителям, так это понять, какие навыки ребенок получит — например, навык ответственности (ему нужно прийти вовремя на тренировку), навык координирования движений. Когда мы активно что-то делаем, у нас и мозг активнее развивается, то есть если ребенок ходит на свой хоббихорсинг, то он и учиться лучше будет.
— Можете ли назвать пять книг, которые непременно стоит прочитать тем, кто хочет вырастить счастливого и успешного ребенка?
— Наверное, первая книга — это «Самостоятельные дети» Уильяма Стиксруда и Неда Джонсона (The Thriving Child by William Stixrud and Ned Johnson). Авторы — нейропсихолог и основатель одной из крупнейших тьюторинговых компаний в Америке; в книге они обсуждают, что именно важно для детей, как само чувство контроля влияет на способность ребенка справляться с жизненным стрессом, как дети с точки зрения науки достигают успеха и как родители могут помочь ребенку развить необходимые навыки стрессоустойчивости. Эта книга будет важной как для родителей маленьких детей, так и для тех, у кого дети постарше.
Вторая книга — «Как дети добиваются успеха» Пола Тафа (How Children Succeed by Paul Tough). Пол Таф — журналист, он собрал все исследования о том, что помогает детям с точки зрения науки добиться успеха в будущем, в одну книгу. Это очень полезная книга, она меняет перспективу восприятия успеха и того, что действительно в жизни важно. На этой же волне — книга Эллен Галински «Я сам! Или как мотивировать ребенка на успех» (Mind in the making by Ellen Galinsky). Ее очень сложно читать, но при этом в ней собраны все исследования о том, как дети формируют навыки, которые позже влияют на успех в жизни. Кроме того, автор предлагает эффективные стратегии, как эти навыки развивать, и я очень часто к этой книге возвращаюсь.
Четвертая книга — «Воспитание с умом.12 революционных стратегий всестороннего развития мозга вашего ребенка» Дэниэла Дж. Сигела и Тины Пэйн Брайсон (The Whole Brain Child by Daniel Siegel and Tina Payne Bryson). Дэн Сигел — нейробиолог, и все его родительские книжки замечательные, но именно эта помогает родителям понять, как развивается мозг ребенка: автор очень простыми словами объясняет, какие части за что отвечают и как родители могут помочь ребенку правильно развить интегрированный мозг. Многие практические стратегии из этой книги применимы к ежедневной родительской жизни и помогают родителям пережить самые ужасные моменты детских истерик и иррационального поведения.
И пятая книга — она не про родительство как таковое. Она называется «Ненасильственное общение», автор — Маршалл Розенберг (Nonviolent Communication by Marshall Rosenberg). Это книга про эффективные навыки коммуникации, она учит общаться не только с ребенком, но и с супругами, и с окружающими людьми в целом. Думаю, что если бы каждый не только прочитал эту книгу, но и применил бы полученные знания в жизни, то мир бы стал гораздо лучше. Мне лично эта книга очень помогает — она очень полезная и применимая во всех сферах жизни.
