Жизнь меняется на глазах. Последние несколько лет мы только и делаем, что приспосабливаемся к новой реальности, осваиваем другие подходы и привычки. Лавируя между ямами, мы не всегда видим, куда выводит дорога,— а ведь на наших глазах меняется социальный уклад. То, что многие люди принимают одинаковые решения, приводит к последствиям для общества в целом. Если вы решите отказать себе в ежедневной прогулке, это ваше личное дело. Если такой же бойкот объявит хотя бы каждый десятый британец, это неизбежно повлияет на работу NHS и формат трудовых договоров. Мы собрали пять британских тенденций, опираясь на статистику. Многие из них характерны и для других постиндустриальных обществ, но в Соединенном Королевстве некоторые явления более ярко выражены. Трудно сказать, какой из трендов оказывает самое существенное влияние на общество, но в целом можно попытаться представить себе картину будущего.
Британцы стали меньше заниматься сексом
Эта тенденция далеко не нова, ее отмечают практически во всех странах первого мира. У меньшего числа людей есть постоянный половой партнер, а если он есть, частота секса за последние годы заметно снизилась. Те, у кого нет постоянных партнеров, с меньшей интенсивностью ищут секса и имеют более продолжительные паузы между половыми контактами.
Одним из главных источников информации по половому поведению британцев считается национальное исследование полового поведения и образа жизни (National survey of sexual attitudes and lifestyles, Natsal). Это исследование проводится примерно каждые десять лет, последние данные касаются 2012 года. Итоги более свежих опросов пока только подводятся, но данные тринадцатилетней давности уже говорят о многом. Тогда доля тех, кто занимался сексом десять или более раз в месяц, упала до 14% по сравнению с 20% в 2001–2002 годах. Менее половины мужчин и женщин в возрасте от 16 до 64 лет имели половые контакты хотя бы раз в неделю. Около половины женщин и 64% мужчин заявили, что хотели бы чаще заниматься сексом.
О том, что произошло за тринадцать лет с момента того опроса, пока можно только догадываться. Источники в других странах говорят о том, что частота секса продолжает заметно снижаться. В частности, средний американец занимается сексом раз в неделю, а доля взрослых американцев, никогда не имевших секса, выросла до 23%. Любопытно, что бумеры, будучи существенно старше зумеров, имеют примерно схожие показатели интенсивности секса. Иными словами, этот тренд можно определить как постепенное превращение секса в олдскульное развлечение. Даже если принять во внимание различия между британским и американским образом жизни, можно предположить, что ситуация в Соединенном Королевстве также несколько ухудшилась по отношению к 2012 году.
В британских данных исследования, касающегося влияния пандемии COVID-19 на личную жизнь британцев, также указывается, что 74% респондентов отметили изменения в качестве сексуальной жизни в первые четыре месяца локдауна — в большинстве случаев секс стал хуже.
Причины снижения частоты секса лежат на поверхности. Вряд ли кому-то придет в голову отрицать, что стрессовая нагрузка на организм среднего человека заметно усилилась. Добавьте сюда и зависимость от скроллинга ленты в соцсетях, и постоянно возникающие скандалы на почве неприемлемого сексуального поведения публичных персон, и откровенно растущую тонкокожесть в отношении личных границ и личной гигиены, особенно в кругах юных британцев. Вывод прост: в глазах многих людей секс с партнером превратился в слишком проблемную и рискованную затею, при этом жизнь без секса перестала казаться неполноценной, альтернативные способы снять напряжение доступны и разнообразны.
Казалось бы, какая разница, что и как часто происходит за закрытой дверью? Тем не менее тенденция к снижению частоты секса влечет немало последствий, касающихся разных областей нашей жизни. Вооружившись обычной логикой, не требующей экспертных знаний, можно сделать как минимум три прогноза. Во-первых, будет снижаться рождаемость (эту тему мы еще затронем отдельно). Старение населения, дефицит рабочей силы и сокращение доли молодых — лишь часть последствий этого тренда. Во-вторых, будет ослабляться эмоциональная связь между партнерами. Секс — это не только про физиологию, но и про интимность, доверие, ощущение близости. Его недостаток может вести к охлаждению отношений, росту дистанции между партнерами и в конечном счете к расставаниям или эмоциональной изоляции внутри семьи. И наконец, третье — рост замещающих и компенсаторных практик. Люди по-прежнему нуждаются в удовольствии, расслаблении и эмоциональном взаимодействии. Но вместо реального общения, включая сексуальное, они чаще выбирают онлайн-развлечения, виртуальные отношения, шопинг, соцсети или зависимость от работы. Это меняет не только личные привычки, но и экономику в целом, стимулируя одни отрасли и оставляя в тени другие.
Все больше британцев живут в одиночку
Поскольку ослабление интереса к сексу началось не вчера, вполне логично, что мы сталкиваемся с естественным следствием этого в качестве самостоятельной тенденции. Если люди перестают заниматься поиском партнера, они живут сами по себе. Согласно исследованиям, в 2023 году 8,4 млн британцев (30% домохозяйств) жили в одиночку. По сравнению с 2013 годом этот показатель увеличился на 8%. Вполне вероятно, он продолжит расти.
Само по себе это не так страшно, однако человек нуждается в социуме и общении. Проживание в одиночку влияет и на общее чувство удовлетворенности жизнью, и на психическое равновесие. Отсутствие рядом человека, который бы поддерживал тебя в любых обстоятельствах, приводит к одиночеству, а оно чревато депрессией и тревожностью. Цифры неумолимо об этом свидетельствуют: в 2022 году 49,63% взрослых британцев сообщали, что иногда испытывают одиночество, а 7% чувствуют себя одинокими практически постоянно. На эту ситуацию также влияет тот факт, что около четверти молодых людей от 20 до 34 лет продолжают жить с родителями, не имея возможности позволить себе собственное жилье. Это приводит к тому, что взрослые родители сталкиваются с эффектом пустого гнезда заметно позже и с меньшими возможностями адаптации.
Ученые утверждают, что чувство одиночества само по себе не проблема, но в совокупности с плохим психическим здоровьем оно может доводить человека до отчаяния и депрессии. С учетом традиции неприкосновенности частной жизни одинокие британцы намного быстрее соседей из южных и восточных континентальных стран оказываются в социальной изоляции. Для людей пенсионного возраста дефицит окружения нередко становится причиной преждевременной смерти.
По мнению специалистов, усугубляющаяся индивидуализация общества сопряжена с целым рядом негативных последствий. Помимо упомянутой выше проблемы психического и физического здоровья, рост одиночных домохозяйств пагубно сказывается на экологии: человек, живущий в одиночку, тратит больше ресурсов и производит больше мусора, чем семья из нескольких человек в расчете на персону. Кроме того, человек, вынужденный формировать мнение об окружающих событиях в одиночку, больше подвержен влиянию извне и уязвим для экстремистской идеологии, и некоторые даже видят в этом угрозу демократии. В последнем, кажется, уже и сомневаться не приходится.
Логично предположить, что рост доли одиноких людей может в значительной степени перестроить экономику. С одной стороны, бизнес будет в большей степени ориентироваться на них, но в то же время появятся и направления шеринг-экономики, ориентированные именно на одиночек. Если же сфера товаров и услуг, ориентированных на семьи и на одиночек, разделится, то мы вскоре сможем стать свидетелями весьма любопытного изменения социальной среды: жизнь одиночек и семейных людей может стать откровенно незаметной друг для друга. Одиночки и семейные просто перестанут где-либо пересекаться.
Рост числа домашних питомцев
Эта тенденция также характерна для многих стран. Чем больше люди склонны отказываться от близкого общения с другими людьми, тем чаще они выбирают домашних питомцев в качестве члена семьи. Растет не только число домохозяйств с домашними питомцами, но и рынок товаров и услуг для домашних животных. В наше время на питомцев тратится гораздо больше денег, чем десять-пятнадцать лет назад. Любимец получает все самое лучшее, ведь больше его хозяину не о ком заботиться.
Но вернемся к сути. В Соединенном Королевстве постепенный рост числа заводчиков домашних питомцев привел к взрыву в пандемию ковида. Во время первого локдауна многим оказалось не до стратегических решений, и появление в доме питомца было не самой плохой идеей. Другое дело, что стоимость содержания животных на фоне галопирующей инфляции произвела на новых заводчиков сильное впечатление и вызвала волну отказов от питомцев. Но небольшое падение интереса к ним в 2022 году оказалось временным и снова сменилось ростом. Языком цифр: 57% британских домохозяйств в 2023 году владели хотя бы одним домашним животным, при этом общее число питомцев превышало 38 млн. В 2011 году такие домохозяйства составляли только 41%. Наряду с миллионами собак и кошек британцы содержат сотни черепах, морских свинок, хомячков и змей (после пандемии многие прежние владельцы кошек и собак переключились на мелких млекопитающих и рептилий, так как они обходятся дешевле).
Как мы уже говорили, заменяя членов семей для одиноких людей, домашние животные приобретают в глазах человека все большую значимость. Эксперты называют это явление «humanization of pets» (очеловечивание питомцев). Как следствие, в индустрии товаров и услуг для домашних животных заметно вырос премиальный сегмент с дорогостоящими кормами, страховками и аксессуарами, сетевые ветклиники потеснили на рынке частные клиники, после чего повысились цены на ветеринарные услуги. Появились новые профессии: поведенческие тренеры, зоопсихологи, специалисты по коммуникации с животными. Тенденция развивается, и, как можно предположить, вскоре появятся гостиницы для животных по особым стандартам, новые гаджеты для питомцев и их хозяев, дизайнеры интерьеров для животных и многое другое. Возможно, несколько изменится законодательство: скорее всего, оно предоставит больше возможностей для питомцев в общественных местах и в то же время обременит владельцев новыми обязанностями.
Но есть и другая сторона медали. Как утверждают психологи, избыточная привязанность людей к домашним животным является фактором риска: владельцы отказываются от общения с другими людьми, тем самым постепенно теряя навыки общения и усугубляя свою социальную изоляцию. Смерть питомца в этом случае может стать для владельца катастрофой. Люди с избыточной привязанностью к питомцам пока не стали массовыми клиентами психотерапевтов, но это вопрос времени.
Поздние браки и низкая рождаемость
Стремление как можно дольше насладиться жизнью в одиночестве и выбрать партнера, уже имея за плечами опыт, явление не только сегодняшнего дня. Однако только в 2021 году в Соединенном Королевстве был перейден рубеж: из всех жителей страны старше 16 лет доля состоящих в официальном или гражданском браке упала ниже 50%. Однажды такое уже случалось — в 1972 году, но тогда ситуация быстро выправилась. Для полного понимания картины необходимо добавить еще две важные цифры. В 2023 году впервые за всю историю наблюдений рождаемость в Англии и Уэльсе упала до показателя 1,44 ребенка на одну женщину. Кроме того, средний возраст вступления в брак продолжает расти: в 2023 году он составил 32 года у мужчин и 30 лет у женщин. При этом есть один нюанс: когда мы говорим о людях, состоящих в официальном или гражданском браке, мы имеем в виду ситуацию в контексте британских законов, в статусе «married» (в браке) или «civil partnership» (заявленный гражданский брак). В то время как число таких пар снижается, растет число пар, живущих вместе, но не заявляющих себя как партнеры. По сути, это постепенный и неуклонный переход к отказу от традиционной семьи. Более позднее вступление в брак, которое можно заменить либо сожительством без обязательств, либо отказом от партнерства вообще, и более позднее (и вроде бы более осознанное) решение завести детей, которое не обязательно будет воплощено,— чем это нам грозит?
Во-первых, это сродни ползучей революции, которая может в корне пересобрать основы существования общества. Многодетная семья является своего рода узелком стабильности для общества: ей труднее переехать, переустроить свой образ жизни. Чем больше таких узелков, тем в большей степени общество тяготеет к стабильности, прозрачности и предсказуемости. Вполне можно предположить, что с ростом легкости на подъем и мобильности каждой единицы общества меняются и общественный запрос, и каноны общественного согласия. Иными словами, эта прекрасная неопределенность и волатильность, в которой мы живем последние несколько лет, для нового британского общества может стать нормой.
Другая проблема кроется в том самом более позднем и более осознанном решении о родительстве. С одной стороны, дети действительно имеют шанс вырасти в более здоровой атмосфере и с более осознанными и обеспеченными родителями. Однако вместе с возрастом отца и матери растут риски для здоровья их ребенка. При этом слишком большая разница в возрасте между родителями и детьми приводит к тому, что родители в меньшей степени вовлечены в активные игры с отпрысками в детстве, а потом родителям все сложнее понимать подрастающих детей. В конце концов при таком подходе к родительству взрослым будет намного сложнее стать многодетными, просто в силу иссякающих биологических возможностей. Как это скажется на составе общества, понять несложно: уже сейчас больше 30% детей в Англии и Уэльсе появляются на свет у матерей, которые родились за пределами Соединенного Королевства. В Лондоне у двух третей новорожденных детей хотя бы один родитель рожден за пределами страны. При этом список стран происхождения родителей возглавляет Индия.
Каким в результате станет британское общество, сказать трудно, но велика вероятность все большей атомизации людей, придерживающихся общебританских ценностей, с одновременным расщеплением их на семейных и одиночек, в то время как будет расти горизонтальная сплоченность малых этнических групп. Вполне логично предположить, что в ходе этого процесса либо общебританские ценности окажутся неактуальны, либо выяснится, что они отсутствуют, и тогда британское общество придется изобретать заново. С другой стороны, могут обостриться проблемы любого стареющего общества: растущие расходы на медицину и социальное обеспечение еще более тяжелым грузом лягут на плечи дееспособной части населения.
Изменения в образе жизни и отношении к здоровью и экологии
Британцы стали есть меньше мяса. Причинами этого стали и влияние пандемии, и рост цен, и популярность вегетарианства и веганства. Так или иначе, сегодня британец в среднем потребляет 854 грамма мяса в неделю, и это меньше, чем за всю историю наблюдений с 1970-х годов. Одновременно с этим уменьшается доля молодых британцев, потребляющих алкоголь. На 2023 год около четверти людей в возрасте от 18 до 24 лет не употребляли алкоголь вообще, а доля пробовавших алкоголь детей от 11 до 15 лет сократилась до 44% по сравнению с 59% в 2009 году.
Одновременно с этим растет интерес к здоровому питанию и здоровому образу жизни в целом. Достаточно регулярно посещать магазины, чтобы заметить, как меняются отделы здоровой пищи и насколько иначе заполняются корзины в процессе покупок. Людей, выбирающих велосипед, пешие прогулки и разнообразные формы воркаута и ретрита на открытом воздухе, тоже явно прибавилось за последние годы. Общество, вероятно, приходит к осознанию, что полностью полагаться на медицину не слишком разумно, тогда как пожить хочется подольше, и в полной функциональности организма. Параллельно люди начинают более внимательно и ответственно относиться к переработке мусора. Отказ от пластиковой тары, раздельный сбор мусора, появление мест целевой утилизации аккумуляторов уже давно стали нормой, и это заметно. Добавим сюда формирование цепочек бережного отношения к продуктам с истекающим сроком годности и стремление дать вторую жизнь изношенным вещам, и мы получим общество с растущим чувством ответственности за сегодняшний и завтрашний день.
Помимо очевидного влияния на индустрию питания (рост предложения продуктов здорового питания, расширение культуры zero waste на розничные сети), у этой тенденции есть ряд других интересных последствий. С одной стороны, есть вероятность, что дети и подростки вырастут более здоровыми, поскольку алкоголь, табак и другие вредные вещества выглядят для них намного менее притягательными, чем для их родителей. С другой стороны, место веществ, вызывающих зависимость, явно не осталось вакантным, и что именно стало заменой (вейпы? фастфуд? соцсети? игры?), нам еще предстоит узнать. Кроме того, отношение к питанию и образу жизни может стать местом идеологического водораздела между разными поколениями: одним нужен ростбиф и эль, другим подавай сельдерей и рисовое молоко. Между этими подходами слишком мало точек соприкосновения, и граница между здоровым и олдскульным питанием вполне способна оказаться линией фронта идеологического противостояния. Точно такой же болевой точкой может стать экологичность повседневного поведения. Если раньше выброшенная под ноги пластиковая бутылка могла быть воспринята как свидетельство низкой культуры бросившего, то теперь этот человек в глазах многих выглядит откровенным вредителем. Такой подход имеет свойство расширяться на сопредельные сферы: кто-то захочет сначала увидеть врага в покупателе полиэтиленовых пакетов, а потом и в человеке, единолично разъезжающем по городу в огромном кроссовере с прожорливым бензиновым двигателем.
В любом случае одни легко и с радостью переходят к здоровому и экологичному образу жизни, тогда как более инертным людям требуется время и дополнительные стимулы. То, что общество движется в направлении личной и социальной ответственности, говорит о его жизнеспособности. Однако для тех, кто мечтает оставаться в старых парадигмах поведения, может возникнуть немало трудностей, включая дискриминацию.
Что же со всем этим делать?
Если вдуматься, любая из названных выше тенденций способна встревожить. Но не стоит пугаться. Общество может либо меняться, либо деградировать, и в новых трендах есть немало позитивных моментов. С одной стороны, общество становится более осознанным и начинает рациональнее относиться к собственным потребностям. С другой — мы наблюдаем глобальные процессы, свидетельствующие о переходе к новой системе взаимоотношений между человеком, обществом и государством. Подобные перемены, скорее всего, невозможны без серьезной встряски, и на местах, в каждой конкретной стране и регионе, многое изменится именно под влиянием этих глобальных трансформаций.
Иными словами, жизнь в Соединенном Королевстве меняется, как и социальное устройство страны, однако это можно расценить как здоровый процесс. Жить вряд ли станет проще, но за последние полвека человечеству удалось прибавить себе немало активных лет. Сегодня у нас есть возможность сохранять гибкость и способность адаптироваться даже в старости. Чем больше мы движемся, тем дольше остаемся живыми. Так что поблагодарим происходящее и продолжим двигаться вперед.
