Переезжая в другую страну, эмигрант теряет не только привычное окружение, но и возможность общаться на родном языке. С одной стороны, зачем помнить язык, который вряд ли пригодится в новой стране? С другой — родной язык и культура помогают людям оставаться цельными личностями. Проект «Музейный Кот» (@museumcat.london) занимается сохранением русского языка и культуры для детей-билингвов. В этом году ему исполняется десять лет. Насколько важно, чтобы в эмиграции дети изучали родной язык? Какие навыки они получают благодаря воспитанию искусством? Как с помощью похода в музей создать общее культурное пространство в семье? В чем разница в подходах к музейному делу в России и Великобритании? Обо всем этом в интервью «Коммерсанту UK» рассказала Маргарита Багрова, предприниматель, искусствовед, создатель журнала о жизни и культуре в британской столице Afisha.London и образовательного арт-проекта «Музейный Кот».
— Когда и как возникла идея проекта «Музейный Кот» и какова философия бренда?
— Идея возникла в 2013 году — тогда я начала устраивать мастер-классы и встречи по культуре и искусству для детей. В названии проекта проводится параллель с музейными котами из Эрмитажа, где я училась и работала до эмиграции, и зашифрована ассоциация между культурным котом и культурным кодом, а также отражается любовь к миру, знаниям и даже нашим друзьям-животным. «Музейный Кот» — это пространство, где мы формируем образовательный контент для детей и взрослых, чтобы все могли разговаривать о культуре в эмиграции на привычном, родном языке.
— С момента создания проекта изменились ли его цели и аудитория?
— Основные цели — привить вкус к прекрасному, наработать визуальную память, научить связывать различные исторические факты, эпохи, культурные течения — не изменились, они просто расширились, так же, как и наша аудитория. Если вначале было всего две-три программы, то сейчас их более 65 по разным темам плюс разовые специальные программы, которые я разрабатываю под текущие выставки. Первые группы в нашем проекте были для семей с детьми в возрасте семи — девяти лет, сейчас появились младшие группы, для детей от четырех с половиной лет, и специализированные туры для подростков.
— Какие программы пользуются наибольшей популярностью и каков процент постоянных клиентов?
— Судя по статистике, которую мы ведем в течение нескольких лет, сохраняется интерес к истории и художественному искусству. Популярны программы по истории Древней Греции, Рима, Британии, которые проходят в Британском музее, а также все программы, организованные в художественных музеях. Примерно 80% клиентов посещают наши туры регулярно. Есть семьи, которые приходят на занятия сначала со старшим ребенком, а затем и с подросшими младшими детьми. Я всегда испытываю трепет, когда вижу наших подросших учеников, которые уже сами сопровождают братьев или сестер на уроки «Музейного Кота».
— Насколько важно сохранение родного языка и культуры в эмиграции для детей-билингвов?
— Оказавшись в эмиграции, я поняла, что, скорее всего, начну забывать родной язык, смешивать его с английскими словами и что подобная участь может постигнуть и моего ребенка. А мне хотелось, чтобы дети общались со мной на русском языке и могли бы впитать весь культурный пласт, полученный мною благодаря культуре, в которой я воспитывалась. Поэтому оба моих проекта связаны с культурой и сохранением русского языка. К нам приходят дети с хорошим языковым уровнем, мы притягиваем людей, которые хотят сохранить русский язык в своей семье. И это, конечно, выходцы не только из России, а из всех стран, где люди могли общаться в социуме на русском. Также к нам приходят смешанные семьи, где один из родителей хочет поддерживать свой родной язык. К сожалению, мне попадались семьи, которые отказываются от родного языка в эмиграции, но, на мой взгляд, потерять такой ценный дар — один из сложнейших языков мира — крайне недальновидно.
— Какие методы наиболее эффективны для сохранения языка?
— Конечно, английский язык очень быстро начинает доминировать у детей, поскольку здесь рано идут в школу. Не сомневайтесь в том, заговорит ли ваш ребенок на английском языке. Заговорит, потому что среда формирует язык очень четко. Один из приоритетных методов формирования базовых языковых знаний — общение в семье, поэтому родителям нужно много и максимально разнообразно разговаривать с детьми на русском языке. В общении со своими детьми я использую метод плавной корректировки (у меня двое детей: старший ребенок знает язык лучше, младшая воспитывалась уже в среде с большим английским влиянием, и ее словарный запас сейчас немного беднее). Если ребенок вставляет в предложение английское слово, то я его перевожу на русский язык и повторяю предложение целиком. И еще я научила своих детей, если им не хватает слова на русском (естественно, их словарный запас может различаться в разных языках), не стесняться спрашивать: «Как это сказать по-русски?» Нужно постоянно пополнять словарный запас детей — это что касается ежедневной практики. Сохранение русского языка и расширения словарного запаса — одна из наиболее очевидных задач «Музейного Кота». Другая, не менее важная моя задача в проекте — сближение членов семьи (bonding) через формирование общего контекста на русском языке, а изучение истории, культуры и искусства как нельзя лучше этому способствует. К тому же важно помнить, что большинство из нас приехало сюда уже во взрослом возрасте — кто-то раньше, кто-то позже. В детстве мы не ходили в местные музеи и не так хорошо разбираемся в истории новой родины и в представленных экспонатах. Поэтому и родители, посещая наши уроки, расширяют кругозор и лучше адаптируются в эмиграции.
— С какого возраста можно приобщать детей к искусству и с чего лучше начинать?
— Чем раньше, тем лучше! Мы берем детей с четырех с половиной лет (как правило, это школьный уровень reception). Группы у нас небольшие: в самой младшей возрастной группе 4–5 детей, для среднего и старшего возраста — 9–11 детей. Мы стараемся сохранить обучение максимально индивидуальным, но финальное решение, когда начинать, принимают родители. Они лучше знают своего ребенка — насколько он готов высидеть занятие в группе в шумном помещении музея с огромным количеством отвлекающих (или можно сказать наоборот — привлекающих вещей). И еще не забываем про дорогу: на это тоже уходят силы. Тем не менее начинать лучше раньше, пусть и по чуть-чуть.
— Какие есть преимущества у детей, у которых с малых лет была богатая культурная жизнь?
— Культурное воспитание и походы в музеи в юном возрасте, в момент формирования личности, когда мозг гибок и пластичен, помогают развивать детям soft skills — это воспитание эмоционального интеллекта, развитие критического мышления и навыков коммуникации, которые уже соревнуются с hard skills — базовыми знаниями, получаемыми в школах. Наше факультативное образование, помимо культурного аспекта, дает навыки, которые в будущем помогут ребенку — вне зависимости от того, будет ли он как-то связан с культурой или нет,— стать культурно, эмоционально и интеллектуально развитым.
— По какому принципу вы выбираете музеи и выставки? И есть ли разница в подходах к музейному делу в России и Великобритании?
— Благодаря многолетнему опыту я понимаю, что не каждый музей подходит для того, чтобы привести в него группу детей и комфортно раскрыть им какую-то тематику. Здесь играет роль и музейное пространство, и количество посетителей (наши программы чаще всего проводятся по выходным, в самые топовые часы). Как методист, я выбираю музеи, которые будут максимально комфортны и для экскурсоводов, и для слушателей. Так же и с выставками: не каждая подойдет для ребенка, поэтому сначала я осматриваю их сама и моделирую возможную программу или рассматриваю тему, которую можно там преподнести. В британской практике нет того, что предлагает «Музейный Кот»,— полноценных туров для детей с погружением. У нас не массовый продукт.
Если говорить о положительной трансформации, которая произошла в российском музейном пространстве за последние 10–15 лет, то могу отметить увеличение числа различных программ и экскурсий для детей, а кроме того, стали появляться программы для совсем малышей (которых, кстати, мы тут уже считаем младшими школьниками). Наши посетители, которые недавно релоцировались в британскую столицу, сравнивали наш подход к проведению туров с работой Третьяковской галереи и Эрмитажа. По их словам, наш подход не уступает топовым российским музеям. Почему для меня это важно? Я сама воспитывалась в том музейном пространстве, и для меня искусствоведы и искусствоведческая экспертиза, с которой я там столкнулась,— эталон, на который я ориентируюсь в своей работе.
Если сравнивать подходы к музейному делу в России и Великобритании, то раньше, когда я училась, российские детские программы были слишком академичными, без детского подхода. В этом есть как плюсы, так и минусы. Из плюсов такой стратегии — очень широкий и глубокий уровень знаний, который необходимо сохранять, особенно сейчас, потому что с развитием искусственного интеллекта, соцсетей и более легкого доступа к коммуникациям производится много низкокачественного контента, в том числе и в области искусства, как для детей, так и для взрослых. Порог вхождения в сферу становится очень низким: выучил что-то про две картины — и уже новый искусствовед в эфире! Академизм терять нельзя, и для музеев важно оставаться центральными институциями с ключевыми знаниями и экспертностью. Минус стратегии — чрезмерный академизм, нужно немного его смягчать и адаптировать программы под возрастные группы. И здесь основная сложность заключается в том, чтобы найти специалистов, которые могут интересно рассказывать, давать правильные знания на прекрасном детском языке, развлекая и увлекая, но не опускаясь на примитивный уровень. На мой взгляд, нужно сохранять баланс между академизмом и доступностью знаний. Эта моя большая методическая работа в проекте.
Британские институции тоже очень академичны — какие тут специалисты! Однако они настроены чуть более дружелюбно к аудитории и создают много игровых, развлекательных программ для семей. За эти годы я многому у них научилась и сочетаю в своей работе лучшие практики из российского и британского музейного дела. Сотрудничество с британскими музеями у меня происходит по любви.
