18 мая в Лондон возвращается Георгий Иобадзе со своим моноспектаклем «Я, бабушка, Илико и Илларион». В этом году спектакль с невероятным грузинским колоритом будет сопровождать банкет в ресторане Iberia в Pimlico.
Прошлогодние гастроли показали, что это универсальная постановка, которая нравится всем возрастам и которую зритель готов провожать овациями стоя,— именно по многочисленным просьбам благодарной публики актер снова едет в Лондон и выйдет на сцену RADA Studio Theatre.
Георгий Иобадзе выступил автором, режиссером и исполнителем двенадцати ролей в этой постановке. Он выпускник Екатеринбургского театрального института (мастерская Азалии Всеволодовны Блиновой) и Академии кинематографического и театрального искусства Н. С. Михалкова, актер труппы МХАТ имени Горького, а также приглашенный артист «Театра на Юго-Западе» и Театра наций. В его игре сочетаются не только актерское мастерство, но и пластика, пантомима и музыкальность; лондонская публика, вызывая его на бис, просила повторить головокружительную лезгинку из спектакля. Корреспондент «Коммерсанта UK» поговорил с Георгием о предстоящих гастролях, работе над моноспектаклем, впечатлениях и ожиданиях от Лондона.
— Расскажите, как вы познакомились с книгой Нодара Думбадзе, по которой поставлен ваш моноспектакль? Было ли сразу от нее впечатление «хочется сыграть»?
— Я еще был студентом, учился в Екатеринбургском театральном институте. С творчеством Нодара Думбадзе меня познакомила мой педагог по речи Азалия Всеволодовна Блинова: мы стали готовиться к госэкзамену по речи, выбрали отрывок, даже съездили с ним на конкурс чтецов имени Смоленского в «Щуку» — я там получил лауреатство. В те времена меня очень тронуло это произведение, и я потом прочитал весь роман. Эти истории, например с собакой (Мурада вроде бы умирает, но все равно с юмором отвечает Иллариону, который его случайно вместо зайца застрелил), меня так затронули... Со студенчества я думал об этом материале, думал, что получился бы классный спектакль, ведь в нем столько добра и столько искренности, мудрости и в то же время наивности, столько силы в героях! И вот я все думал о нем; окончил институт, перечитывал постоянно этот роман, поступил в МХАТ имени Горького, подходил к Татьяне Васильевне Дорониной, говорил: «Вот есть такой материал, я знаю, что, когда вы служили в театре БДТ, там ставили по нему спектакль. Не хотели бы вы тоже с ним соприкоснуться, поставить в театре?» А она говорит: «Нет, это должен делать грузин! Я не смогу! Если найдете грузина-режиссера — пожалуйста, приглашайте, делайте». Но я так никого и не нашел. Годы шли, и я в итоге решил: ну, ничего, сам сделаю такой вот моноспектакль и сам сыграю всех героев, и будет еще даже лучше! Я уже ревниво не хотел никому отдавать ни одного персонажа, я хотел каждого сыграть сам. Так и родился моноспектакль. Я его читал своим родным, бабушке по отцу, родителям, «репетировал на кошках», как говорится, читал отрывки друзьям. Это находило отклик у слушателей, что придавало мне уверенности. А потом выступил в «Театре на Юго-Западе» — там есть маленькая площадка «Арт-кафе». Потом стал расти, развиваться, участвовать в фестивалях.
— У вас ведь есть грузинские корни? Обращались ли вы к своему опыту жизни в Грузии или воспоминаниям о ваших родственниках, создавая спектакль?
— Да, у меня отец — грузин, мама — русская. Конечно, я вспоминал свое детство, которое я провел в Гаграх. Родился я в Екатеринбурге, потом мы уехали в Гагры — там жили отец, бабушка и дедушка. Конечно, проза Нодара Думбадзе, то, как он пишет о шалопае Зурико, очень вторит моим воспоминаниям. Своих друзей вспоминал, грузинских товарищей, своего деда, отца, свою первую любовь. Очень много лично я вложил в этот спектакль — может, поэтому неплохо получилось.
— А были зрители-грузины на этом спектакле, были гастроли в Грузию?
— Конечно, были. Им очень нравится, со слезами на глазах уходили. Отдача зрительская всегда идет очень сильная. Но в Грузию еще не ездил. Был в Литве, Албании, Лондоне, Дубае, на Кипре, очень много ездил по России — тридцать четыре города объехал. Постоянно приглашают в одни и те же города, и зрители приходят по несколько раз. Недавно вот был в Удмуртии, там сыграл шесть показов, и некоторые зрители были все шесть раз; в Кирове были позавчера — там три раза сыграл, и тоже некоторые приходили трижды. Очень мне приятно, что люди приходят не в первый раз и смотрят еще и еще.
— Ваш спектакль путешествует по миру в неизменном варианте или же он меняется под воздействием места, пространства, публики, внешних событий?
— Конечно, меняется. Я люблю в каждом городе, куда я приезжаю, погулять, впитать энергию людей и города — меня это очень наполняет, и спектакль уже совсем другой получается. Он растет, и недавно я выпустил расширенную версию с музыкантами в «Градский Холл», с новыми эпизодами. Ребенок растет, это уже другая версия спектакля.
— Как вы, актер, постигали режиссерскую профессию? Учились ли дополнительно или это рождалось из собственного опыта?
— Я интуитивно к этому подходил, все как-то само приходило — удивительные решения, подтексты. Режиссерский я не оканчивал.
— Зрители много говорят о вашей невероятной пластичности, которую они замечают буквально в каждой театральной работе. Расскажите, вы учились где-то танцам и трюкам или это все плоды театрального образования и работы над собой?
— Да, это все пошло из театрального института. В детстве я не занимался танцами, тогда у меня были шахматы и единоборства. На репетициях постепенно рождалась импровизационная пластика, и теперь я люблю ее в спектакли добавлять. Для меня все это едино: драма, текст и пластика героя.
— В Лондон вас приглашают второй раз. Расскажите, как так получилось, что вы приехали в британскую столицу и какие остались у вас впечатления от лондонской публики в первую поездку? Отличается ли она от той, что приходит на ваши спектакли в других городах?
— Анастасия Норрис пришла ко мне на спектакль в Театр наций — я играл «Наше все... Нодар Думбадзе», а после спектакля подошла ко мне и предложила организовать гастроли в Лондоне. «Конечно,— сказал я,— с радостью! Я на родину Шекспира всегда мечтал съездить, он мой любимый драматург, и это для меня большая честь». В общем, я согласился и был очень рад, и все получилось — с визами, со всем остальным. Я приехал, разумеется сходил к театру «Глобус», на разные экскурсии ходили, были в Вестминстерском аббатстве. И спектакль прошел прекрасно. Очень теплая публика, мне она очень понравилась — искренняя и отзывчивая. Зрительская отдача была, я ее очень хорошо помню, и ее ощущение, конечно, всегда помогает актеру. Я счастлив, что меня пригласили еще раз, постараюсь сыграть еще лучше. Спасибо большое Анастасии Норрис, что она снова все это организовала!
— А с культурными событиями, с городом успели ли ознакомиться?
— Да, мы много везде ходили, и мне очень понравились жители Лондона, такие открытые; город очень многонациональный, и все живут дружно. На улицах постоянно проходили разные выступления. В последний день перед отъездом, когда мы гуляли, на площади Пиккадилли один танцор собрал толпу. Зрители были разных национальностей и возрастов. Все с ним танцевали, и это было так по-детски весело и добро, без комплексов,— для меня это было какое-то откровение, одно из сильнейших моментов путешествия в Лондон. Я даже снял видео; потом еще жалел, что не присоединился и не потанцевал со всеми. В этот раз я планирую поехать на родину Шекспира, в город Стратфорд-на-Эйвоне; надеюсь, получится. В лондонском театре пока не удалось побывать. Может быть, в этот раз!
— Есть ли среди британских авторов те, с чьими пьесами или иными текстами вы бы хотели поработать в будущем?
— Конечно! Это Уильям Шекспир, мой любимый драматург. Я уже играл (и хотелось бы еще) в постановках его пьес: в «Театре на Юго-Западе» — одну из ведьм в «Макбете» и Филострата в «Сне в летнюю ночь», в студенчестве было много отрывков из «Ричарда Третьего», «Короля Лира», «Гамлета». А в «Ромео и Джульетте» в постановке Валерия Беляковича в МХАТе играл Меркуцио — это моя любимейшая роль.
Спектакль «Я, бабушка, Илико и Илларион» покажут 18 мая на сцене RADA (Royal Academy of Dramatic Art) в Блумсбери. Билеты можно приобрести тут.
